"Завидна мне извечная привычка..."

Завидна мне извечная привычка быть женщиной и мужнею женою, но уж таков присмотр небес за мною, что ничего из этого не вышло. Храни меня, прищур неумолимый, в сохранности от всех благополучий, но обойди твоей опекой жгучей двух девочек, замаранных малиной. Еще смеются, рыщут в листьях ягод и вдруг, как я, глядят с такой же грустью. Как все, хотела — и поила грудью, хотела — медом, а вспоила — ядом. Непоправима и невероятна в их лицах мета нашего единства. Уж коль ворона белой уродится, не дай ей бог, чтоб были воронята. Белеть — нелепо, а чернеть — не ново, чернеть — недолго, а белеть — безбрежно. Все более я пред людьми безгрешна, все более я пред детьми виновна.