Песня (Не вселяйся въ томно сердце, только будь въ глазахъ)

Не вселяйся въ томно сердце, только будь въ глазахъ, Я и такь тебя не видя, за всегда въ слезахъ: Въ тебя мнѣ грусти люты, Ни одной во дни минуты Быти не велятъ: Безъ тебя я какъ въ пустынѣ; Никаки забавы нынѣ Мя не веселять. Весьма твердо вкоренился въ мысли ты моей, Пребываюль я подобно въ памяти твоей? Таковуль имѣешь скуку И такуюль терпишь муку, Иль одна терплю, Что свой рѣдко взоръ являешь, Иль еще того не знаешь, Что тебя люблю?, Ты понудилъ мое сердце, о себѣ вздохнуть, А теперь не хочешь ты меня и вспомянуть, Иль тебѣ уже скучаю, Что я зрѣть тебя желаю, Слыша огнь въ крови. Знать уже ты мнѣ премѣненъ, Знать другою кѣмъ ты плѣнень, Ахъ! И съ ней въ любви.

Естьли такъ, то для чего ты толь мнѣ много милъ? Для чего ты о жестокой взоръ и духъ плѣнилъ: Сердце ты мя обмануло, Для чего объ немъ вздохнуло, Коль онъ впрямъ таковъ: Чѣмъ теперь себя избавить? Не могу уже оставить Тяжкихъ сихъ оковъ. Ахъ! За что я разсердилась на него и впрямъ, Можетъ быть, что онъ крушится обо мнѣ и самъ, И всегда мя зрѣть желаетъ, Но случай не допускаеть Часто быть со мной, Естьли такъ злой случай болѣ, Не давай тоски въ неволѣ, Возврати покой.

Проверь свои знания

Кто автор этих строк?

Мы здорово отстали от полка. Кавказ в доспехах, словно витязь. Шурует дождь. Вокруг ни огонька. Поручик Дозморов, держитесь! Так мой денщик загнулся, говоря: где наша, э, не пропадала. Так в добрый путь. За Бога и царя. За однодума-генерала. За грозный ямб. За трепетный пэон. За утонченную цезуру. За русский флаг. Однако, что за тон? За ту коломенскую дуру. За Жомини, но все-таки успех на всех приемах и мазурках. За статский чин, поручик, и за всех блядей Москвы и Петербурга. За к непокою, мирному вполне, батального покоя примесь. За пакостей литературных вне. Поручик Дозморов, держитесь! И будет день. И будет бивуак. В сухие кители одеты, мы трубочки раскурим натощак, вертя пижонские кисеты.

А если выйдет вовсе и не так? Кручу-верчу стихотвореньем. Боюсь, что вот накаркаю — дурак. Но следую за вдохновеньем. У коней наших вырастут крыла. И воспарят они над бездной. Вот наша жизнь, которая была невероятной и чудесной. Свердловск, набитый ласковым ворьем и туповатыми ментами. Гнилая Пермь. Исетский водоем. Нижне-Исетское с цветами.

Но разве не кружилась голова у девушек всего Урала, когда вот так беседовали два изящных армий генерала? И с почвонюг порой слетала спесь. И то отмечу, как иные авангардисты отдавали честь нам, как солдаты рядовые. Мне все казалось: пустяки, игра. Но лишь к утру смыкаю веки. За окнами блистают до утра Кавказа снежные доспехи.

Два всадника с тенями на восток. Все тверже шаг. Тропа все круче. Я говорю, чеканя каждый слог: черт побери, держись, поручик! Сокрыл туман последнюю звезду. Из мрака бездна вырастает. Храпят гнедые, чуя пустоту. И ветер ментики срывает. И сердце набирает высоту.

Оцените, пожалуйста, это стихотворение.
Помогите другим читателям найти лучшие произведения.